Разрушенная сказка

«Мороз и солнце; День чудесный!» — эта строка пушкинского стихотворения так и стучала в висках и как бы отражала всю прелесть зимнего леса, сверкающего многочисленными искорками инея на раскидистых лапах елей. Лыжи тонули в глубоком снегу, проваливались чуть ли не до замёрзшей земли.

Впереди шёл Сашка, еле переставляя ноги, по колено скрывающиеся в белом море. За ним оставался глубокий, но не очень чёткий припорошенный след. Иногда он останавливался и с загадочным видом подзывал Серёжку. Тот подходил, и тогда Сашка дёргал за лапы ёлку и с хохотом, высоко поднимая лыжи, удирал вперёд. А сверху лавиной скатывались огромные охапки струящегося снега, на мгновенье скрывая Серёжку в белой пелене. Сашка останавливался чуть в стороне, смотрел на это снежное чудо и задорно смеялся. Серёжка, отряхиваясь, фыркая и тоже смеясь, грозился отомстить другу. Но ему этого не удавалось сделать, он был и меньше ростом, и слабее своего старшего товарища, и не успевал дотянуться до ветки быстрее Сашки. Хоть и стряхивал ёлку, но тот убегал прочь, а снег снова засыпал Серёжку чуть ли не по самую голову.

За спиной у Сашки за поясом висел топорик, маленький и острый. Они вдвоём шли в лес за ёлкой, чтобы поставить дома под Новый год. Ёлок было много, но все они не нравились ребятам.

Вышли на полянку. Глаза зарезало от сверкающего снега, они даже заслезились. Сашка остановился, воткнул палки перед собой и опёрся на них.

— Давай отдохнём, — предложил.

— Давай, — сразу согласился Серёжка, остановился чуть сзади друга и тоже опёрся на палки. — Фу, как жарко! — снял шапку и стряхнул с неё снег.

— Смотри, какая ёлка! — кивнул головой влево Сашка.

Серёжка невольно залюбовался лесной красавицей. Ёлка стояла почти посредине полянки, высокая и стройная, распушив свои зелёные, с шапками снега, большие, отходящие равномерно во все стороны лапы. Стояла спокойная, искрящаяся, тихая и ласковая. «Вот бы нам в школу такую, — мечтательно подумал Серёжка. — Ох, и красивая…»

— Давай её срубим, — вдруг предложил Сашка.

— Давай! — радостно отозвался Серёжка, загоревшись вдруг желанием привезти в школу именно эту лесную прелесть.

Сашка уже снял лыжи и пошёл к ёлке, на ходу вытаскивая из-за пояса топорик. Серёжка тоже отвязал крепления лыж и потопал по глубоким Сашкиным следам к ёлке. А тот уже начал с силой рубить ствол дерева на уровне пояса, так легче было. Ель вздрагивала, с её веток скатывались комья снега. Сашка не обращал на это внимания и рубил, рубил…

— Фу! — выдохнул он, вытирая рукавом фуфайки пот со лба. — Здоровая, чёрт. На, иди поруби, — протянул топорик другу.

Серёжка взял топорик и изо всех сил с выдохом стал бить по мягкому, пахнущему свежей смолой стволу, стараясь отбить при каждом взмахе как можно большую щепу, но у него отлетали в стороны только мелкие стружки. Сашка стоял в стороне и усмехался.

— Эх ты, рубака! — не выдержал наконец. — Каши мало ещё ел. А ну-ка дай мне топор. Я ещё потюкаю.

И снова начал рубить ёлку, уже слегка покачивающуюся при каждом ударе и тихо постанывающую. С каждым ударом она всё сильнее и сильнее вздрагивала и качалась. Сашка перестал рубить, бросил топор и, упершись рукой в ствол, качнул дерево. Ёлка слегка отошла в сторону и вернулась назад. Он ещё раз качнул, но уже сильнее, но та опять вернулась назад. Тогда Сашка обеими руками толкнул её так, что ёлка затрещала и медленно пошла вершиной вниз и, упав, подняла большое облако белой пыли.

— Всё, готова, — вздохнул он облегчённо.

— Готова, — повторил, радуясь своим мыслям, Серёжка. Ёлка лежала такая же тихая и спокойная, как и стояла несколько минут назад, только ветви её всё ещё слегка подрагивали, как бы в предсмертных судорогах. Ребята стояли и смотрели на неё заворожённые.

— Да, хороша, — проговорил тихо Сашка. — Ладно, пойдём дальше.

— А как мы её потащим? — испуганно спросил Серёжка. — Вон она какая здоровая!

— Хм, ёлку? — удивился Сашка. — Куда её? Здоровая такая.

— Как куда? В школу… — упавшим голосом ответил Серёжка, опуская голову. Ему вдруг стало так стыдно за свои радужные мысли.

— Ну, в школу, — недовольно ответил Сашка. — Да туда уже вчера привезли большую ёлку. Зачем ещё одну?

— А зачем мы её тогда срубили? — спросил Серёжка тихо, проглатывая слюну, скопившуюся вдруг в горле, и часто моргая ресницами.

— Зачем? А, много их тут в лесу! — махнул рукой Сашка. — Пошли дальше! — и направился к оставленным лыжам, начал пристёгивать крепления к валенкам.

Серёжка готов был расплакаться. Ему было невыносимо жалко ёлку и в то же время стыдно показаться нюней, размазнёй перед старшим товарищем. Он засопел, молча подошёл к лыжам и тоже стал их пристёгивать ремнями.

— Ну, пошли! — скомандовал Сашка, вдевая рукавицы в тесёмки палок и двигая лыжами.

— Пошли, — глухо отозвался Серёжка.

Он снова шёл за Сашкой, часто оглядываясь на торчащие из снега зелёные лапы ёлки и жалея чудесную зимнюю сказку, разрушенную безжалостным холодным топором.

Вячеслав Гарнов.

От редакции: Вячеслав Гарнов — известный в Таганроге журналист, писатель и поэт. У него издано немало сборников стихов, рассказов, повестей и романов. В 80-е годы Вячеслав Михайлович вместе с супругой Ларисой Григорьевной жили в селе Покровском и работали в редакции газеты «Приазовская степь». Почти десять лет Вячеслав Гарнов был ответственным секретарем районной газеты.