Мария Тимофеевна всю жизнь мечтала побывать в Святых местах: в Соловецком монастыре или в Оптиной пустыни, или у батюшки Серафима Саровского. Очень хотелось. По рассказам её бабушки она знала, что её прабабушка была очень верующей и даже пешком ходила в Киев с другими богомольцами. «Может, потому и не сильно коснулись беды их самих, — думала Мария. — Хоть и голодали, и на фронте мужчины побывали, и раненые, и контуженные вернулись, но — живые! Наверное, по молитвам прабабушки».
Некоторые из знакомых Марии Тимофеевны, с которыми ходила в местный храм по воскресеньям, тоже побывали в паломнических поездках, но не таких дальних. Чаще всего ездили в Москву к блаженной Матронушке. Даже ей однажды привезли «привет» от святой — засушенный цветок: цветы раздавали всем паломникам.
Но всё не складывалось у Марии Тимофеевны: то родители болели, то внуки требовали её присутствия, то самой нездоровилось. И ей уже казалось, что главная мечта её жизни так и останется неосуществленной. Разве случится чудо. Но в чудеса она не верила.
И вдруг незадолго до Рождества поздно вечером раздался звонок. Подруга, спеша и пропуская слова, затараторила в трубку: «Срочно готовься, ищи деньги на поездку, у нас оказалось лишнее место в Иерусалим!» — «Но я не соберу такую сумму, чтоб оплатить и поездку, и другие расходы. Это ж какие деньги нужны. А у меня пенсия, сама знаешь». — «В том-то и дело, что место уже оплачено — и в автобусе, и на самолете. У одного из паломников что-то случилось, он не поедет, и деньги не стал требовать назад, сказал: пусть поедет вместо меня тот, кто сам бы не смог».
Мария Тимофеевна не могла поверить своему счастью. И даже деньги нашлись. Во-первых, заначка была на всякий пожарный, во-вторых, подруга долг вернула, о котором сама Мария и позабыла уже. Ну а недостающую сумму ей зять дал: вы заслужили, мама, эту поездку.
Дорога прошла, как во сне. Позже, уже дома, вспоминала, как ехала, летела и снова ехала на автобусе, перед глазами только отдельные картинки мелькали. Читали молитвы и акафисты, договаривались, что купить родным на подарок.
А ночью, перед самой поездкой, Мария практически глаз не сомкнула. Ей не верилось, что она попадет на Святую землю, пройдет тем же путем, каким шел на Голгофу Господь. Увидит Землю обетованную своими глазами.
И перед нею прошла вся её жизнь — трудная, тяжелая, с отдельными крапинками радости и счастья. Самое светлое воспоминание — школа, подруги, учителя. Первое свидание. Жаль, после армии остался парнишка на сверхсрочную. А она, не дождавшись его, вышла замуж за другого. Уж очень он долго добивался её — цветы дарил, в кино приглашал, на танцы. А когда родилась дочка, куда и девались ласковые слова. Все его раздражать стало: и плач младенца по ночам, и вечные пеленки. Стал приходить домой все позже. И она, укачивая ребенка, чуть ли не до утра сидела у окошка, выглядывая своего непутевого мужа.
Даже думала уйти к матери. Но родился второй ребенок. И Мария смирилась. А вскоре её супруг заявил, что разводиться с ней не будет, но жить станет у другой, у «любушки».
Так и жили. Изредка он заскакивал, бросал на стол какие-то деньги (совсем немного), дарил дочерям конфеты или печенье и на том свой отцовский долг считал исполненным.
Неизвестно, сколько бы так длилось её соломенное вдовство, если бы однажды не явилась к Марии в дом его «любушка» и с порога заявила: «Вот что: забирай своего. Паралич его разбил, инсульт. Горшки из-под него носить я не обязывалась».
Не год, не два — семь лет ухаживала Мария за супругом, бывшим. Благо, дочери помогали. А похоронив его честь по чести, как положено, стала жить одна, думая только о том, чтобы хоть дочерям досталась лучшая доля, чем ей.
И правда, жили они неплохо. И хоть разъехались в разные края к своим мужьям, мать не забывали, помогали. И только одно омрачало спокойную и размеренную жизнь Марии. Столько лет прошло, а обида на мужа не проходила, разъедая душу…
… Но вот и конечная цель путешествия. Экскурсовод, молодая женщина, вела их группу быстрым шагом и так же быстро рассказывала о достопримечательностях.
Гефсиманский сад. Мария пыталась представить, как стражники схватили Иисуса Христа и поволокли его в преторию, где его допрашивал Понтий Пилат. Где грелись стражники вокруг костра и где трижды отрекся от своего Учителя Петр. Но все спешили, и отставать Марии было нельзя.
Она шла вместе с другими паломниками Крестным путем Господа до места казни, считая шаги и сбиваясь со счета, и думала, сможет ли она дойти до конца, ноги уже подкашиваются. А ведь Господь нес еще на плечах и тяжеленный крест! Надо терпеть.
Три дня находились они в Иерусалиме. Побывали во многих местах, вечером в гостинице валились полуживыми на постели..
В Храме Рождества Христова в Вифлееме Мария стояла в пределе перед Пещерой, где родился Сын Божий, и молилась, молилась. Просила здоровья и благополучия себе, дочерям, зятьям и, конечно, любимым внукам. Молилась об упокоении почивших родителей. А потом вдруг прошептала: «Прости, Господи, мужа моего, а я уж давно его простила…»
Домой возвращалась, как будто гора с плеч. И Марии казалось, что совсем не случайно ей так повезло с путевкой в Иерусалим.
Р. Ветрова.
