Имя Наташа в семье Свиридовых передают от поколения к поколению.
— Меня и мою племянницу назвали в честь моей бабушки и ее прабабушки Наталии
Васильевны Нарожной, — рассказывает Наталья Григорьевна Свиридова. — Надеюсь, что
кто-то из наших родственников тоже назовет свою будущую дочь Наташей. Уж очень
светлым, добрым человеком была наша бабушка Наташа. Ни о ком плохого слова не
сказала, никого не осудила. Она не жаловалась на свою судьбу, хотя ей пришлось
пережить немало.
Разговор о ее бабушке произошел у нас с Наташей совершенно случайно. Как журналист я
сразу ухватилась за интересные факты, о которых поведала Наталья Григорьевна.
Предложила ей рассказать о бабушке в газете. Наташа сначала засомневалась. Будет ли
интересна другим история о ее родном человеке. Сумела ее убедить, что история каждой
семьи интересна. Из них соткана история нашей страны.
Наталия Васильевна и Дмитрий Трофимович Нарожные переехали в Покровское из села
Колещатовка Воронежской области.
— В 30-е годы был страшный голод. Похоронив там двух своих маленьких детей, они
переехали в более зажиточный Приазовский край. Устроились здесь в Покровском
работать в колхоз. Оба были очень трудолюбивыми. В 1940 году купили дом на улице
Ленина. А в 1941 году началась Великая Отечественная война. На фронт ушли отец
Дмитрий Трофимович и старший сын Ваня. В октябре 1941 года в Покровское вошли
немцы, — рассказывает Наталья Свиридова. — Прасковью, мою будущую маму, фашисты
увезли в теплушке вместе с ее ровесниками. Их должны были отправить в Германию в
трудовые концлагеря. Во время остановки состава в Мариуполе она чудом сбежала со
своей подружкой. Пешком они прошли больше 100 километров, прячась днем от немцев и
полицаев. Дома ее долго прятали от посторонних глаз, чтобы еще раз не забрали. Двух
детей Наталии Васильевны — Андрюшу девяти лет и Лидочку двенадцати лет — убило
осколками разорвавшейся бомбы у матери на глазах, — рассказывает о трагедии Наталья
Григорьевна. — Они играли с соседскими детьми недалеко от дома. Начался авианалет. Их
друзья успели спрятаться у каменного тына, а они — нет. Похоронили их в нашем огороде.
Умер от ран ушедший на фронт Иван Нарожный. Освобождая Прибалтику от фашистов,
он был тяжело ранен. Извещение о смерти младшего сержанта Нарожного Ивана
Дмитриевича хранится в семье Свиридовых (Нарожных) уже 78 лет. Сохранились и
письма-треугольнички с фронта от него и от его младшего брата Лаврентия.
Лаврентия призвали на фронт в сентябре 1943 года вместе с другими неклиновцами после
освобождения нашего района от фашистской оккупации. Ему было 18 лет.
Он прислал домой несколько писем и замолчал. Сестра Паша начала разыскивать его,
направлять запросы. Но тщетно.
Война, принесшая в каждую советскую семью боль, утраты и печаль, закончилась
победой нашего народа над гитлеровцами. Наталия Васильевна с нетерпением ждала с
фронта своих мужа и сына. Муж вернулся. Израненный, больной. Ходил с костылями. А
сына все нет. Лишь в конце декабря 1946 года пришел ответ на запрос. В извещении было
написано: красноармеец Нарожный Лаврентий Дмитриевич пропал без вести в декабре
1943 года.
— Бабушка ждала его до последнего своего часа. Она была глубоко верующим человеком.
Ложилась и вставала с молитвой и надеждой, что ее сын жив, — говорит Наталья
Григорьевна. — Встанет перед иконой на колени и молится о своих погибших детях, обо
всех, чью жизнь оборвала война.
В семье Нарожных ждали с войны и парнишку, которого спасли дети и выходила Наталия
Васильевна.
Покровское с октября 1941 года по август 1943-го находилось в оккупации. Лаврентий
еще подростком бегал с ребятами, где надо и не надо. Мальчишки нашли раненого
советского бойца. Брат рассказал о нем своей старшей сестре. Они вдвоем притащили его
ночью домой. Худенький, щупленький, еще совсем мальчонка. Наталия Васильевна, не
испугавшись, что их ждет, стала лечить раненого.
— Отвары делала из целебных трав, поила его. Молитвы читала над ним. Выходила парня.
Он стал подниматься, ходить по хате. И кто-то донес немцам, — пересказывает
услышанную от родных историю Свиридова. — Дети, увидев, что к их дому направились
полицаи и гитлеровцы, опередили их. Солдатик успел спрятаться в русской печи. Печку
топили не все время, а изредка. Как он туда забрался, удивлялась Наталия Васильевна. Его
не нашли. А то бы вместе с ним всех расстреляли. Вскоре он собрался за линию фронта к
нашим. Пообещал приехать в семью Нарожных после войны. Не приехал. Видимо, погиб.
Моя мама разыскивала и его. Отослала в военкомат его комсомольский билет. Я так себя
сейчас ругаю, что не записала при жизни мамы и бабушки фамилию того парнишки.
Сейчас в интернете можно было бы найти его родных.
Розыском сведений о пропавшем без вести Лаврентии Дмитриевиче Нарожном занялись
по нашей просьбе поисковики. Есть предположение, что он погиб в Запорожской области.
Там сложили головы многие новобранцы, призванные на фронт из Неклиновского и
Таганрогского районов в 1943 году.
А бабушка Натальи Григорьевны Свиридовой трагически погибла в 1980 году. Переходя
вечером улицу Ленина, она попала под мчавшийся мотоцикл.
Она умерла у меня на руках, в машине скорой помощи. Вздохнула, и все, — говорит
Наталья Григорьевна. — А мы продолжаем хранить письма-треугольнички, похоронки и
даже их с дедушкой свидетельство о браке, датированное 1916 годом. Это память, это
история нашей семьи.
Н. Панченко.
Фото из семейного архива.
